Чаган-16

ищю прапорщика Иванова вч 23532

возложив всю вину за происшедшее на одно — бывший Советский Союз, должны были проявить заботу о людях, пострадавших от испытаний ядерного оружия.

Указ президента РФ «О социальной защите граждан, подвергшихся радиационному воздействию вследствие ядерных испытаний на Семипалатинском полигоне» был подписан 20 декабря 1993 года. Он распространял на «семипалатинцев» большинство компенсаций и льгот, предусмотренных законом о «чернобыльцах». Правительство РФ по указанию президента должно было в месячный срок утвердить перечень населенных пунктов, подвергшихся радиационному воздействию ядерных испытаний на Семипалатинском полигоне 1949—1962 годов. Но ждать пришлось куда дольше.

Только через пятнадцать месяцев, в марте 1995-го, своим распоряжением утвердил этот перечень премьер В.Черномырдин. Но Бог с ней, с черепашьей скоростью исполнения президентского указа. Оказалось, что чиновники, готовившие документ на подпись Черномырдину, решили сэкономить на специалистах и военнослужащих, живших во время испытаний в Чагане и Курчатове. Они просто заменили в названии перечня тире на союз «и»... Получилось: «перечень населенных пунктов бывшей Казахской ССР, подвергшихся радиационному воздействию ядерных испытаний на Семипалатинском полигоне 29 августа 1949 года и 7 августа 1962 года». Как будто было всего два взрыва. А поскольку авиадивизия передислоцировалась в Чаган только в 1958 году, то на ее долю выпал всего один взрыв. А это значит – никаких льгот не полагается!

На самом деле с 1958 по 1962 год там проходили самые активные испытания: на земле и в воздухе было взорвано около восьмидесяти атомных и термоядерных устройств.

Ветераны Москвы-400, жившие у полигона под боком, восприняли документ правительства о двух взрывах как издевательство чиновников из Москвы-1 еще по одной причине. Ведь одновременно для жителей Алтайского края, попавших в зону заражения в 150 — 350 километрах от полигона, правительство России узаконило следы 22 взрывов. Иными словами, россиян, заложников испытаний, росчерком пера разделили на «наших» и «ненаших». Не по дозам облучения, а по границе между странами.

Куда гуманнее оказался закон Республики Казахстан о социальной защите «семипалатинцев», который был принят до указа российского президента. В этом законе поселок Чаган был отнесен к зоне чрезвычайного радиационного риска: его жители получили суммарную дозу облучения свыше 100 бэр. А Россия занизила дозу облучения, полученного там же тогда же, но людьми, проживающими теперь на ее территории, аж в четыре раза.

Словом, хуже всех во взаимоотношениях с государством пришлось тем из пострадавших от семипалатинских взрывов, кто во время испытаний был на казахстанской территории, а теперь оказался на российской. Они вдвойне пострадали от раздела страны, от передела границ и от чиновничьего беспредела.

В ноябре минувшего года В.Волков получил из Казахстана типовое удостоверение на себя и свою семью как пострадавших от взрывов. Выдали ему также справку, что служил и жил он с семьей в зоне самого чрезвычайного риска, но, что, проживая сейчас в России, он пользуется теперь льготами, предусмотренными указом президента РФ. Прямо хоть в Казахстан переезжай, чтобы заботу государства почувствовать.

Он уже с трудом ходит с палочкой. Попав на территорию, зараженную чиновничьим произволом, перенес два инфаркта. И за чаем со мной рассуждал больше о силе облучения бюрократического, чем ядерного.

— Отписок у меня уже целая папка, а конца не видно. В августе прошлого года был подписан наконец федеральный закон о социальной защите «семипалатинцев» с которым вроде появилась надежда: вместо союза «и» снова стоит тире между датами взрывов. Но, чтобы он заработал, в законе в статье 7-й предложено президенту и правительству «в трехмесячный срок привести свои правовые акты в соответствие с настоящим федеральным законом». И снова волокита. Как будто издеваются в ожидании: когда же наконец все мы вымрем...

Прошло полгода. Закон не работает. Не до того сейчас – выборы на носу.

Валерий МИРОЛЕВИЧ

"Известия" №55 (24662)

23 марта 1996 г.

Служил с 79 по 81 в ДАРМе авиаэлектриком. Всем здоровья и удачи!