Село Красное

Статья опубликована: Российская Газета-неделя №143 (1-7 июля 2010), страница 14, озаглавлена «метры для Насти»

У 9-летней Насти Малышевой есть любящий отец. Но она вынуждена жить в детском доме. При каждой встрече девочка просит отца поскорее забрать ее домой. Но дом, который Алексей Малышев покупал специально к рождению дочери, у них пытаются отнять.

Дом раздора

Алексей Малышев – бывший летчик. В Липецкую область приехал в 95 году из далекой Якутии, после того, как с распадом СССР оказался ненужным их авиаотряд. Уже здесь познакомился с будущей матерью своей дочери. Поженились. А к рождению ребенка мужчина стал подыскивать для семьи домик в райцентре – селе Красное.

- В 2000 году я нашел заброшенный дом по адресу Комсомольская, 14, - рассказывает Алексей Федорович. - Выяснилось, что хозяин дома уехал более семи лет назад в Москву и там умер… Наследники также проживали в Москве. Я разыскал их, объяснил, что хочу купить дом, который все равно стоит без присмотра и разрушается, на что получил ответ: «Мы подумаем». Через два месяца я попросил дать ответ, прошло еще некоторое время, и по телефону меня пригласили в Москву - оформлять куплю продажу дома.

Но перед этим дочери хозяина дома Ирине Масальской нужно было еще вступить в наследство.

- Нотариус определила выдачу документа Свидетельства о праве на наследство по закону на следующий день 12 мая 2001года, - продолжает Малышев, - и объяснила нам, что сразу оформить сделку невозможно, поскольку перед этим необходимо провести регистрацию Свидетельства по месту нахождения дома, а именно в селе Красное. И только после этого можно оформлять куплю-продажу. Я, нотариус и Ирина обсудили варианты выхода из сложившейся ситуации, и нотариус предложила Масальской оформить на меня две доверенности – одну на право представлять интересы наследницы по вопросу регистрации в ее собственность дома и земельного участка, вторую – на продажу жилья.

Малышев при свидетелях отдал деньги Масальской и получил взамен пакет документов на дом. Сам себе продать дом мужчина не мог, супруге своей, которая позднее в силу сложившихся обстоятельств уехала из села и до сих пор является безвестно отсутствующей, тоже. Поэтому в роли покупателя выступил его друг Олег Юдин, тоже бывший летчик. Он сразу же прописал здесь Малышева с дочерью с намерением впоследствии подарить им дом.

Не по-соседски

Малышев оформил только право собственности Масальской на дом, а свидетельство о праве на наследство на земельный участок из-за отсутствия выписки из государственного земельного кадастра нотариус в тот день не выдал. Этой формальности Алексей Федорович сначала не придал большого значения. Полагая, что он является полноправным хозяином дома и приусадебного участка, мужчина занялся обустройством и переездом на новое место жительства.

Пока дом стоял без хозяина, соседи сажали на пустой земле картошку. Когда Малышев сообщил, что теперь сам собирается возделывать данный участок, разгорелся конфликт. Малышев, считавший эти квадратные метры своими, в присутствии сотрудников милиции огородил свои владения по периметру. Соседи пытались обратиться в суд, но узнав, что официально хозяином дома является Олег Юдин, и Малышев вроде как никто, иск отозвали, самовольно снесли установленную «изгородь-границу» и построили свой железный забор. При этом, по словам Малышева, отобрав изрядный кусок территории, доставшейся ему при продаже дома земли.

Малышев разыскал прежнюю хозяйку, рассказал ей о своих бедах и попросил оформить документы до конца. Но Масальская сначала говорила, твои проблемы, разбирайся сам, а затем и вовсе заявила… что дом по-прежнему принадлежит ей, а договор купли-продажи недействителен. Мол, вследствие болезненного состояния она не осознавала, что делает, выдавая доверенности.

Суд назначил ей судебно-психиатрическую экспертизу. Можно представить состояние человека, который может оказаться в одночасье на улице с несовершеннолетней дочерью. Настю он временно определил в кризисный центр, а сам какое-то время в знак протеста жил у своего дома в палатке. Другого выхода, по его словам, он тогда не видел.

Экспертиза показала, что Масальская осознавала, кому и зачем она выдавала доверенности. Но из-за того, что не все документы были оформлены надлежащим образом, собственницей жилья по-прежнему числилась Масальская. И пока в судах выясняется, у кого больше прав на это жилье, вокруг дома №14 вовсю идут «бои без правил».

Сосед слева, узнав, что право Малышева на данный участок оспаривается, возвел впритык к его дому огромный забор– вопреки положенному по СНиП метру отступа, жилье Малышева и соседскую изгородь разделяют всего лишь 23 сантиметра. Раньше хозяин мог здесь проехать на машине – теперь не может подлезть, чтобы подправить высыпающиеся из стены кирпичи. Чтобы обеспечить проезд во двор для своей машины – пришлось вырубить с другой стороны кусты смородины.

Сама Масальская прислала телеграмму, в которой просила освободить дом. А через некоторое время Малышев узнал, что его с Настей давно уже выписали из дома. Прописываться снова пришлось через суд. Но прежняя хозяйка не унималась – попросила работников энергосбытовой компании прекратить подачу электричества в дом. Малышев снова обратился за помощью к Фемиде. И хотя правосудие и на этот раз встало на защиту отца, поднимающего в одиночку дочь, ему почти три месяца пришлось жить без света.

Один в поле воин

У чиновников свой взгляд на его историю. Когда Малышев обратился в райадминистрацию с просьбой помочь защитить права ребенка, его официально послали: «Сообщаем, что в настоящее время все права вашей дочери соблюдены. Ребенок находится на полном государственном обеспечении в областном детском доме Липецка». Нет человека, нет проблемы. А пока Малышев обивал судебные пороги в борьбе за крышу над головой, краснинская администрация предъявила ему еще один иск – поставила вопрос о лишении его родительских прав. Мол, все равно дочь воспитывается в детском доме. В первый раз суд оказался на стороне отца и дочери. Но чиновники вопрос о родительских правах поднимают снова и снова.

- Если бы ситуация не требовала того, я давно бы забрал Настю из детского дома, - говорит отец. – Я же не забываю ее – каждый выходной – каникулы забираю к себе. Но пока я сам живу между небом и землей, я не могу дочь оставить с собой. Я взрослый – и то все это время нахожусь в стрессе, сам удивляюсь, как еще не сломался. Наверное сказывается былая закалка летчика. А каково ребенку было бы переживать всю эту травлю со мной. Но как только все окончательно утрясется с соседями и домом, я в тот же день заберу Настеньку.

23 марта судья Становлянского райсуда, казалось бы, поставила точку в этой истории – отказала Масальской в ее иске о выселении Малышева и его дочки без предоставления другого жилого помещения. Интересы Анастасии защищала представитель органа опеки и попечительства краснинского муниципального района, которая пояснила, что другого места жительства у девочки нет, и при выселении без предоставления другого места жительства Анастасия будет являться бомжом. Но тут возразила… ПРОКУРАТУРА! Которая посчитала решение суда об отказе выселить Малышевых незаконным.

Чем обусловлено решение прокуратуры подать кассацию, прокурор Краснинского района Сергей Мещерин комментировать «РГ» отказался. Младший советник юстиции мотивировал это тем, что его объяснения в газете могут повлиять на исход суда.

К слову, позиция прокуратуры в этом вопросе и впрямь вызывает недоумение. Алексей Федорович показывает бумагу, подписанную заместителем прокурора области, - своего рода ярлык, с которым его встречают и провожают чиновники различных ведомств. В ней со ссылкой на органы местного самоуправления сказано: «Девочка, несмотря на достижение 7-летнего возраста, не посещала школу, ее воспитанием отец надлежащим образом не занимался. После того, как правоохранительными и иными ведомствами к Малышеву стали применяться меры воздействия, ребенок им был передан на воспитание в социально-реабилитационный центр».

И вместе с тем в 2008 году, объявленном годом отца, липецкое телевидение сняло репортаж о Малышеве, как об образцовом отце, в одиночку поднимающем дочь. Тогда еще они с Настей жили вместе. Приезжающие в их дом непременно обращают внимание на изобилие игрушек, которыми отец баловал дочь. Алексей Федорович с любовью показывает семейный фотоальбом: вот они с еще маленькой Настей в огороде наряжают елку и лепят снеговика. А на фото следом чуть повзрослевшая Настя с артистами из Белоруссии – вместе с отцом ездила на концерт в Елец. И уже совсем свежие фотографии, где Настя на каникулах дома играет в бильярд.

Да и педагоги признают, что девочка – педагогически незапущенная. Общительная, хорошо учится, легко влилась в коллектив. И все это как-то идет вразрез с выше упомянутой точкой зрения властей.

«Поскорей хочу домой»

Сейчас 9-летняя Настя находится в Липецком детском доме. В огромных карих глазах каким-то непонятным образом сочетаются озорство и совсем недетская серьезность. Рассказывает, как они в детдоме готовятся к концерту, посвященному Дню Победы – Настя должна танцевать вальс. И что любимый предмет у нее математика, который дается ей легко. Также обожает спорт – любой, а больше всего теннис и гимнастику. А любимая сказка – про Элли из Изумрудного города, которую сама прочитала дома на каникулах. И как на майские праздники в Красном она «работала на аттракционах» – уж такую она выбрала «профессию» в игре с подружками.

- А вообще я много кем хочу стать, - улыбается она. – Летчицей, потому что мне нравится синий цвет – цвет авиации. Или воспитателем в детском саду. А еще хочу быть пожарным или работать в милиции. Потому что люблю собак, и видела в сериалах, что милиционеры и пожарные работают с ними.

А больше всего, признается Настя, ей хочется поскорее вернуться к отцу.

- Скучаю по дому, - признается она. - Потому что это – дом!

Да мы очень скучаем настюш!!!поскорее бы ты к нам вернулась,очень скучаем=(