гора Кумба

1921 ГОД. Для медеплавильного завода, расположенного где-то в районе пос. Горный, что сейчас на окраине г. Североуральска, геологи искали медную руду. Продвигались они по руслу реки Колонги вверх по течению. На подмытых водой обрывах, даже без специального инструмента, можно было видеть различные породы. Много было, и есть сейчас, выходов на поверхность различных глин. По их цвету можно было судить о характере пород. Детьми, мы использовали эти глины вместо пластилина - которого тогда в поселке и в помине не было. Цвета, которые я помню были следующие: коричневые - разных оттенков, белые, зеленые и, очень редко - голубые. Геологи искали медную руду, а нашли бокситы и железную руду.

Если бокситы располагались севернее пос. Горный, то железная руда, преимущественно, западнее - километрах в пятнадцати, и чуть меньше. На берегу реки Колонги, где когда-то начинался пос. Баяновка, стояла избушка отца и сына Баяновых. Они здесь занимались охотничьим промыслом. Здесь и поселились первые рабочие, занимавшиеся заготовкой леса и разработкой железной руды открытым способом.

Дорога в пос. Баяновка, со стороны Покровска раньше шла по берегу реки Колонки, пересекала железнодорожную колею и входила в поселок, расположенный строго на берегу реки. Сразу при въезде в поселок справа был продуктовый магазин. Рядом с ним, примыкая к нему - магазин промышленных товаров. Затем, севернее, через железнодорожную колею - был детский сад. Левее от этих построек был мост через Колонгу. Дорога через него вела к баракам, в которых и жили первые поселенцы. Бараки располагались левее идущей в горку дороги. Правее ее стали строиться уже отдельные жилые дома. Дальше к западу от магазинов разрабатывалась открытым способом железная руда - был карьер. Перед ним была дробилка щебня, мастерская, большая столовая, и еще ряд бараков для рабочих. Собственно это и был поселок Баяновка, названный по фамилии ее основателей отца и сына Баяновых, и разросшийся в последствии из-за необходимости добычи железной руды и леса. Впоследствии была начата разработка еще одного карьера северо-западнее первого.

Вскоре превалирующей стала лесозаготовка. Был образован Баяновский леспромхоз. Нетронутая тайга начиналась прямо за поселком. Лес валили лучковыми пилами. Для увеличения производительности их удлиняли спаивая полотно одной пилы с половиной полотна другой пилы. Вывозили лес на верхний склад лошадьми. Здесь его компоновали в своеобразные штабеля на берегу реки. Весной этот лес сплавлялся по реке на нижний склад, где грузился на вагоны и отправлялся по назначению.

Требовались все новые и новые рабочие. Для них строились бараки. Это что-то типа длинного здания с общим коридором, кухней и небольшими отдельными комнатами. Такие бараки были к западу от второго карьера, где возникло фактически обособленное территориально поселение. Его стали звать - поселок. На север от второго карьера уходила дорога в тайгу. Справа от нее был гараж для автотехники. Еще севернее гаража построили еще ряд бараков для лесорубов. Этот район назвали Высотинкой. В центре этих поселений, объединенных одним названием - пос. Баяновка, была большая площадь, окруженная административными зданиями. С востока барак. К нему, южнее пнримыкала столовая, построенная уже значительно позднее. Напротив барака продовольственный и хозяйственный магазины. Затем снова барак - его звали пятьсотвеселый. В этот барак поселяли, обычно, вербованных на лесоповал. Люд это был своеобразный. Долго на одном месте не задерживался. Поэтому и звали так барак, вероятно. Там же поселяли досрочно освобожденных для лесоповала зеков. Жили они там до первой пьянки. Потом или давались в бега, или попадали обратно в лагеря, которых поблизости было предостаточно. Западнее пятьсотвеселого был медпункт. Чуть южнее его клуб, затем контора с узлом телефонной связи и почтой в одном здании. Еще южнее, метрах в ста, была конюшня для лошадей.

Население Баяновки было многонациональным. Но, почему-то, никто никогда не интересовался друг у друга этим вопросом. Объединяло людей главное - они были изгоями общества. Здесь были спецпереселенцы (а фактически рабы в концлагерях с комендантсвкой ротой для их охраны) из Крыма. Тогда высылали священослужителей и зажиточных. За компанию и тех, кто был к ним как-то близок. Было много немцев. Правда их было очнь много в г. Краснотуринске. Были белорусы, украинцы, русские. Спецпереселенцы, впоследствии осевшие здесь, когда им разрешили иметь паспорта и освободили от комендантской охраны, досрочно освобожденные зэки, вербованные - вот социальный портрет жителей Баяновки. Только там не было замков на дверях домов, никто не говорил о политике, ходили в баню друг к другу по субботам, помогали друг другу в тяжелых хозяйских работах. Эти люди знали цену жизни. Они немногие, что остались в живых...

Были там зыряне. Сосланные туда одними из первых, толи вместе, толи около того с крымскими татарами, они погибли в своих небольших землянках, покрытых тонкими жердями и слоем земли. Ямы от этих зырянских землянок уже проросшие молодыми сосенками я видел в детстве западнее поселка у подножия Башковской горки, с которой мы катались на лыжах. По словам моего отца, выжившего чудом из числа первых спецпереселенцев, никто из зырян не выжил.